ЛИТЕРАТУРНАЯ СВАЛКА
КНИГА ТРЕТЬЯ

Сэмюэль Беккет.
"Безымянный"

Издательство "АСТ" в рамках серии "XX век -
The Best" выпустило в одной книге два романа Сэмюэля Беккета - "Безымянный"
и "Мэлон умирает". И тот и другой давно исчезли с прилавков магазинов. "АСТ"
снабдили книгу пометкой "Нобелевская
премия", невнятной аннотацией, хвалебными цитатами из "Sunday Times" и "Time",
а на обложку поместили автопортрет
австрийского художника Эгона Шиле, нигде
не указав, что за картина предстает перед
взором потенциального читателя. В самом издании проскакивают опечатки, практически отсутствуют комментарии, а, самое главное,
по какой-то странной причине
"Безымянный" составляет первую половину книги, а "Мэлон" - вторую. Это противоречит
как хронологии, так и логике беккетовской трилогии, куда входит еще и роман "Моллой".
Я ругаюсь? Нет, мне очень смешно.
Это непонятное издание доказывает,
что к модернистской, экспериментальной прозе можно относиться как Моэму или Иэну Пирсу,
которые вышли в той же серии "АСТ". Иными словами, как к книжке, которую можно походя схватить
на прилавке и почитать в транспорте. Это очень мило, согласитесь. Я не могу не представить себе лицо утомленного жизнью потребителя, открывшего "Безымянного", после (при всем моем уважении)
Хеллера или Воннегута. Видимо, теперь придется объяснить, что же такого особенного в романе Беккета,
что пробуждает во мне неслыханный и отталкивающий снобизм.

В 1976 году американский композитор Мортон Фельдман в Берлине встречается с тогда уже широко
известным писателем и драматургом Сэмюэлем Беккетом, автором "В ожидании Годо".
Произведения ирландского модерниста вдохновляют Фельдмана, он бы мог создать что-нибудь на их
основе, но сочинения Беккета и так переполнены смыслом, в них нет места музыке. Фельдману нужен
особый, сжатый, подготовленный текст. Через несколько дней Беккет присылает ему открытку.
На ней помещены восемьдесят семь слов и заголовок - "Neither" ("Ни").
Первые две строки выглядят следующим образом:

вперед-назад, в тени, из внутренней во внешнюю тень
от непостижимого я к непостижимому не-я - ни с тем, ни с другим

Позже Фельдман создаст, наверное, самое экспрессивное свое произведение - антиоперу "Neither"^[1],
в которой солистка в высоком регистре едва различимо будет петь загадочные слова с открытки,
а мы из этого анекдота можем извлечь концентрированное содержание чуть ли не всей творческой
деятельности Сэмюэла Беккета.

Роман "Безымянный" (1953) остался в истории литературы как один из самых радикальных опытов
в прозе. По сути - это внутренний монолог главного героя, который производит текст. Он очень хотел бы
замолчать, но увы - обязан говорить. Читатель тонет в бесконечной вселенной словесных повторов.
Герой сливается с образом автора, он видит предыдущих персонажей Беккета - Мерсье и Камье, Моллоя,
Мэлона, Уотта. Он занимает неясное, промежуточное положение. Безымянный ощупывает данную ему реальность словами, зачеркивает, отменяет, затем создает новую ("вперед-назад"). Он меняет первое
лицо на третье, обретая новые формы и создавая новых героев, сам ими становится ("из внутренней
во внешнюю тень"), потому что кроме него в условно не существующем пространстве никого нет.
Безымянный не может определить причину, по которой он стал источником речи. В романе обозначены
некие внешние силы-наблюдатели, однако есть вероятность, что Безымянный сам создал непостижимое
"не-я" при помощи слов, порожденных непостижимым "я".

Эксперимент Беккета заставляет вспомнить рассказ Оноре де Бальзака "Неведомый шедевр",
в котором великий художник Френхофер настолько далеко зашел в своем желании выразить природу,
что его картина оказалась испорченной. Не вдаваясь в подробности, можно сказать, что Френхофер
попытался объять необъятное - заставить изображение на холсте жить по законам реальности.
Изменяться, не изменяясь, дышать, не дыша. Беккету удалось подойти к самому "краю" литературы.
Как и бальзаковский неведомый шедевр (картина, стремящаяся не быть картиной), "Безымянный" -
роман, обозначающий границы повествования, стремящийся не быть повествованием. Главный герой
не имеет имени. При переводе текста самим автором с французского языка на английский, ставится
под вопрос даже его половая принадлежность. Однако несуществующее существо парадоксальным
образом существует и не существует одновременно, приводя читателя в бешенство и восхищение.
На ум приходит Даниил Хармс и его знаменитое описание рыжего человека, которого на самом деле
не было, поэтому автор посчитал нужным как можно скорее закончить рассказ за отсутствием предмета.

Творчество Беккета имеет в русскоязычной среде свой круг почитателей - хочется верить,
что "Безымянного" и "Мэлона" в одной книге раскупят, тем более, что тираж сравнительно небольшой. Главное - текст теперь доступен для чтения в любом виде - электронном и "бумажном", - и найдется чуть
больше желающих пройти с Беккетом путь от персонажа до его отсутствия, от слов к молчанию.
"Нужно продолжать, не могу продолжать, я продолжаю", - последние слова Безымянного,
не оставляющего выбор человеку, персонажу, творцу и творению. Придется продолжать.

1. Полный текст "либретто" и остальные подробности можно найти в этой замечательной книге:
   Манулкина О.Б. От Айвза до Адамса: американская музыка XX века. СПб.:
   издательство Ивана Лимбаха, 2010 - 784 с.

"Литературная свалка". Андрей Горьковой.

БЛИЖАЙШИЕ СОБЫТИЯ К99

ЛИТЕРАТУРНАЯ СВАЛКА